Александр Генис: Экологический саммит в Нью-Йорке собрал более ста лидеров всех стран мира. С трибуны ООН они говорили примерно одно и то же: у нас остался один – последний! - шанс предотвратить катастрофу. Для этого, говорят ученые, надо понизить среднюю температуру планеты на 2 градуса по Цельсию, что требует сократить выбросы углекислого газа на 80 процентов. Как этого достичь? Отвечая на этот вопрос в своей статье для “Нью-Йорк Таймс” премьер-министр Англии Гордон Браун, сказал, что “в следующие шесть месяцев мир должен достичь такого единодушия, которого мы не знали со времен окончания войны, в 1945-м”. Успех, как и тогда, зависит от коллективной политической воли.
Климатический кризис и его политические последствия – этой теме посвящен репортаж нашего Вашингтонского корреспондента Владимира Абаринова.
Владимир Абаринов: Один из персонажей романа Ивлина Во “Не жалейте флагов”, поэт Эмбоуз Силк, рассуждает о причинах утраты Англией былого могущества:
Диктор: “Закат Англии, мой дорогой Джефри, начался в тот день, когда мы перестали топить углем... Мы привыкли жить в туманах, великолепных, светозарных, ржавых туманах нашего раннего детства... У нас был туманный уклад жизни и богатая, смутная, задыхающаяся литература... И только из тумана мы могли править миром. Мы были Гласом, подобно Гласу с Синая, улыбающимся сквозь облака... А затем, мой дорогой Джефри, затем какой-то хлопотун изобретает электричество, или нефть, или не знаю, что там еще. И вот туман поднимается, и мир видит нас такими, какие мы есть...”
Владимир Абаринов: Знаменитые лондонские туманы – не что иное, как облако копоти, накрывшее гигантский мегаполис. Переход с угля на нефть расчистил небо над Лондоном, но стал причиной глобальной напасти, которая сегодня осознана как одна из величайших угроз человечеству. Именно с берегов некогда туманного Альбиона пришел самый устрашающий прогноз грядущих бедствий. В октябре 2006 года бывший главный экономист Мирового банка, а ныне профессор Лондонской школы экономики сэр Николас Стерн огласил свой доклад о последствиях глобального потепления для мировой экономики.
По сравнению с картиной, нарисованной Стерном, меркнут жалкие выдумки создателей фильмов-катастроф. В отличие от фильмов, где жизнь, в конце концов, входит в прежнее русло, прогноз Стерна необратим. Катаклизмы сродни казням египетским постигнут человечество без ядерной войны и полчищ террористов. Для того, чтобы прогноз стал реальностью, надо просто ничего не делать, оставить все как есть. Это Апокалипсис XXI века, Откровение сэра Николаса.
Николас Стерн: Надо заглянуть на 100-200 лет вперед, когда по-настоящему скажутся последствия наших действий в ближайшие 50 лет. Если посмотреть на средние показатели рисков, разбитые по странам и временным отрезкам, можно оценить ущерб – он выражается в цифре от пяти до 20 процентов объема годового потребительского рынка в зависимости от типа риска. Повышение температуры повлечет за собой таяние ледников, более миллиарда человек лишатся источников питьевой воды. Возросшая интенсивность наводнений в прибрежных зонах и опустынивание внутренних областей отнимут жилье и средства к существованию у сотен миллионов человек. Вспышки инфекционных болезней поразят миллионы.
Владимир Абаринов: Основная причина глобального потепления – промышленная деятельность человека, выброс в атмосферу Земли огромного объема парниковых газов, прежде всего, углекислого газа и метана. Эти газы всегда присутствовали в атмосфере, они создают естественный парниковый эффект, без которого жизнь на Земле была бы невозможна. Но никогда прежде газы не выбрасывались в таком количестве.
У человечества, полагает Стерн, еще есть время справиться с надвигающимся глобальным бедствием. Но действовать надо уже сегодня. Ближайшие полвека станут определяющими. В течение этого срока необходимо резко сократить объем выбросов в атмосферу парниковых газов, прежде всего двуокиси углерода и метана.
Президент Обама в полной мере разделяет эту оценку. Он говорил об этом в своей речи на саммите по изменению климата, состоявшемся в сентябре этого года под эгидой генерального секретаря ООН.
Барак Обама: Никакое государство, большое или малое, богатое или бедное, не сможет избежать последствий изменения климата. Повышение уровня моря угрожает прибрежным зонам повсюду. Более мощные ураганы и наводнения представляют опасность для всех континентов. Более частые засухи и неурожаи несут с собой голод и становятся причиной конфликтов в регионах, и без того страдающих от этих бед. Жители исчезающих островов уже вынуждены покидать свои дома и искать приюта в качестве климатических беженцев. Безопасность и стабильность каждой страны и всех народов находится под угрозой. И время, отведенное нам для предотвращения этого бедствия, истекает.
Владимир Абаринов: Подписав в декабре 1997 года Киотский протокол по мерам противодействия изменениям климата, администрация Билла Клинтона даже не стала направлять его в Конгресс на ратификацию – было ясно, что ратифицирован он не будет. И не только потому, что тогда еще многие сомневались в теории глобального потепления, но и потому, что протокол не подписали крупнейшие после США эмитенты парниковых газов – развивающиеся страны, включая таких гигантов, как Индия и Китай. Впоследствии администрация Джорджа Буша денонсировала Киотский протокол.
С тех пор, однако, лед тронулся не только в прямом, но и в переносном смысле. В настоящее время на рассмотрении Конгресса находится законопроект о чистой энергетике. В июне демократам с величайшим трудом удалось провести его в нижней палате, но в Сенате перспективы аналогичного проекта представляются пока проблематичными. Говорит Майкл Леви, эксперт по энергетике Совета по международным отношениям.
Майкл Леви: Произойдет ли это в нынешнем году или в будущем? Я, возможно, сделал бы ставку на будущий. Здесь участвует много разных факторов. Политически для многих сенаторов очень сложно проголосовать за законопроект, особенно если они чувствуют, что им выкрутили руки в вопросе о реформе здравоохранения. Им чрезвычайно трудно голосовать дважды за такие неоднозначные законы в условиях по-прежнему высокой безработицы.
Владимир Абаринов: Еще более сомнительны перспективы новых договоренностей на саммите по изменению климата, который пройдет в декабре этого года в Копенгагене. Главный водораздел проходит между США и Европейским Союзом. Майкл Леви.
Майкл Леви: Полагаю, между Соединенными Штатами и Европой имеются три главных пункта разногласий. Первый пункт – это краткосрочные лимиты выборов для США. США и Европа занимают очень близкие позиции по вопросу об уровне эмиссии, которого надлежит добиться к 2050 году. Они в целом не так уж далеки друг от друга в вопросе об ограничениях к 2030 году. Но Европе не нравится цифра, которую Соединенные Штаты считают реальной для себя к 2020 году. Разница во взглядах объясняется разными методологиями подсчета уровня выбросов, которые были предметом противоречий еще в Киото. Вторая проблема – финансовое содействие развивающимся странам. Европейцы со своей стороны огласили весьма существенные цифры. И это причиняет головную боль администрации Обамы, поскольку США не могут принять на себя равноценные обязательства. Наконец, третий пункт разногласий – это юридическая форма обязательств, которые принимают на себя развивающиеся страны. Подход европейцев заключается в том, что они говорят развивающимся странам: если вы принимаете действенные меры, вы получаете деньги, если меры скромные – получаете меньше денег. Но неясно, что делать, если они не принимают никаких мер?
В целом существует общее понимание того, что к середине столетия объем эмиссии должен быть сокращен вдвое, что энергетический сектор развитых стран должен в основном перейти на чистые технологии к середине века, что для этого необходимо стимулировать крупные частные инвестиции в альтернативную энергетику. Но пока трудно понять, каким образом будут разрешены противоречия. Это будет предметом торга.
Владимир Абаринов: Если саммит в Копенгагене завершится провалом, это окажет негативный эффект на законодательный процесс в Конгрессе, что, в свою очередь, коренным образом изменит всю программу президента Обамы, который связывает надежды на светлое будущее Америки прежде всего с альтернативной энергетикой.