"Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека.
В этом выпуске:
Смерть в провинциальной больнице - частный случай или тенденция?
Из истории правозащитного движения. Револьт Пименов - математик и диссидент.
Хабаровские правозащитники о себе.
Новости.
Кому, по мнению чиновников соцэлиты, защищать права человека.
Советы юриста - окончание судебного следствия.
Письмо "Хранителей радуги" в программу "Человек имеет право".
Илья Дадашидзе:
"Умерла она в страшных мучениях. Все пальцы на руках у нее были искусаны от боли. Так умереть в больнице - хуже, чем на улице. Никакой действенной помощи ей оказано не было. Врачи просто убили ее своими неквалифицированными действиями..."
Это - цитата из ходатайства в прокуратуру города Люберцы, жителя Подмосковья Александра Антюферева, жена которого умерла в Люберецкой районной больнице номер один от перитонита, возникшего вследствие колото-резанного проникающего ранения живота. Скажу сразу: преступник, нанесший смертельное ранение гражданке Л.Л.Антюферевой - так, без расшифровки имени отчества значится она в официальных документах - осужден Люберецким городским судом, и через несколько дней приговор вступит в силу, и с этим все, в общем-то, ясно. Неясно другое - было ли ранение, полученное Антюфировой, действительно смертельным.
Александр Антюферов:
Я считаю, что только врачи в этом виноваты. Они ее убили вообще. Было ясно вообще постороннему человеку, что там сквозное ранение было. Но они вот так халатно отнеслись... преступная халатность врачей. Главное, я был сейчас в этой больнице. Мне зам главного врача так и сказал - мы все сделали, мы вообще там все так трудились, а она умерла. Это явная ложь.
Илья Дадашидзе:
Из письма старшего следователя Люберецской городской прокуратуры Жуланова Александру Антюфереву. В ходе расследования установлено, что смерть гражданки Антюферевой наступила в стационаре Люберецской городской больницы номер один через двое суток после нанесения ей ножевого ранения, то есть 16 мая 1998 года. Согласно письму заведующего Люберецким бюро судебно-медицинской экспертизы, при постановки диагноза потерпевшей и назначении курса лечения врачами были допущены грубые нарушения. В частности, Антюферевой не был проведен лапароцентез, не была учтена клиническая картина по основному заболеванию. Согласно записям в амбулаторной карте, отсутствовали динамические наблюдения больной и лабораторные исследования.
Тем неожиданней оказалось для Александра Антюферева решение Люберецкой городской прокуратуры об отказе в привлечении к уголовной ответственности врачей, оказывающих помощь его жене. Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизе, сказано в постановлении все того же старшего следователя Жуланова, "установлена прямая причинно-следственная связь между ножевым ранением и смертью потерпевшей. Экспертами не сделано категорического вывода о том, что в случае правильного лечения жизнь больной была бы сохранена. Имелась лишь определенная доля вероятности". Конец цитаты.
Уже потом, после смерти Антюферевой, во время служебного расследования врачи станут говорить, что установить правильный диагноз было невозможно из-за тяжести состояния больной, обусловленном алкогольной интоксикацией и развившимся впоследствии алкогольным психозом. Хотя как все это медики смогли установить без каких-либо анализов и без привлечения наркологов, остается загадкой.
Сам хирург Кравченко (именно он поставил диагноз и прооперировал Антюфереву), допрошенный в качестве свидетеля, заявил, что приглашать на операцию нарколога он посчитал нецелесообразным. Нецелесообразным посчитал он и применить для диагностики лапараскопом, тем более, что этот прибор в больнице разукомплектован. По словам Кравченко, при последнем осмотре потерпевшей у него возникло подозрение, что поставленный им диагноз неверен, о чем он сообщил заведующему отделением. Антюферев попробовал было обжаловать постановление Люберецкой прокуратуры. Но его обращение Московская областная прокуратура спустила все в те же Люберцы.
Менее всего в этом репортаже я стремлюсь доказать виновность врачей. Судить, виновны они или нет - дело специалистов, тем более, что прокурор города Люберцы отказался дать какую-либо информацию по этому делу. Однако Александр Антюферев (он проходит потерпевшим по этому делу) не считает себя удовлетворенным и намерен оспаривать как результаты экспертизы, так и решения, принятые Люберецкой прокуратурой. Как? Об этом доктор юридических наук, профессор Юрий Спецовский, считающий, что дело, о котором идет речь, не частный случай, а тенденция.
Юрий Спецовский:
Я думаю, что это не единичный случай, а это явление, и именно как к явлению и надо относиться к проблеме, которая возникла у Александра Васильевича. Со всех сторон ведь мы слышим - убили на операционном столе. Не сделали в палате то, что можно и нужно было сделать. Человек не может найти защиту своего важнейшего права - права на нормальную жизнь.
Что касается последующих усилий Александра Васильевича, думается, что ему все-таки нужно продолжить усилия по линии прокурорского надзора. Здесь есть целый ряд инстанций. И если он потерпит неудачу (а скорее всего так и будет), придется обращаться в суд. Кроме Люберецкого суда есть Московский областной суд. Кроме Московского областного суда есть Верховный Суд. И кроме того, речь идет о статье 46 Конституции РФ, о праве на судебную защиту. Эта статья Конституции содержит три части. Третья часть говорит о том, что тогда, когда ты исчерпал все возможности защиты своего права здесь, в России, у тебя есть возможность обращаться с индивидуальной жалобой в международный орган. Теперь - в Страсбург, Европейский суд по правам человека.
Илья Дадашидзе:
Что же касается судебно-медицинской экспертизы - вот что рекомендует в подобных случаях судья московского городского суда и наш постоянный автор Сергей Пашин.
Сергей Пашин: Тем, кто пытается доказать, что их родственники погибли в больнице по вине медицинского персонала вследствие неправильного лечения, надо иметь в виду, что с 93 года действуют основы законодательства об охране здоровья граждан, и эти основы законодательства предполагают, что заинтересованные люди, родственники, супруг, законный представитель покойного могут требовать участия в патолого-анатомическом вскрытии специалиста, на которого они укажут. Эти люди также имеют право требовать, чтобы в производстве этой экспертизы участвовал тоже специалист соответствующего профиля, фамилию которого они назовут, если, конечно, этот специалист согласен. Более того, заключение экспертов судебных медиков может быть оспорено в судебном порядке. И в некоторых случаях суд имеет право признать такое заключение недостаточно обоснованным, а значит будет назначена новая экспертиза, повторная экспертиза по такому делу. Кроме того, статья 53 этих основ предполагает, что в случае если родственники умершего не согласны с заключением судебно-медицинской экспертизы, то они могут требовать проведения независимой экспертизы. В том случае, если удалось получить заключение независимых экспертов, и оно разнится с заключением судебных медиков, это дает очень хорошие шансы. К сожалению, эти положения основ законодательства люди не знают. Следователи эти положения не разъясняют. И в результате утрачивается время для производства подобного рода экспертиз. Иногда такие экспертизы независимые могут быть проведены, но требуют эксгумации и, конечно, это причиняет родственникам чудовищные моральные страдания, и они бросают отстаивать свои права.
Илья Дадашидзе:
Как и Спецовский, Пашин также считает, что в делах подобного рода наиболее целесообразно обращаться именно в суд. Что касается процессуальных вопросов, то типичный ход человека, обиженного отказом возбуждения уголовного дела, это - жаловаться вышестоящему прокурору. Довольно часто такие жалобы возвращаются тому же прокурору, который надзирал за следствием и с которым следователь уже посоветовался, и прокурор сказал ему - прекращай дело, отказывай в возбуждении дела.
Ну так вот, в апреле прошлого года КС принял решение, в котором разрешил родственникам и, в общем, всем заинтересованным гражданам обжаловать постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в судебном порядке. Жалоба подается в суд по месту нахождения той прокуратуры, следователь которой отказал в возбуждении дела. Процесс может занять 2-3 месяца, во всяком случае, придется ждать своей очереди, но тем не менее суды сплошь и рядом требуют возбуждения уголовного дела. Надо также подчеркнуть, что только после возбуждения уголовного дела может быть проведена полноценная медицинская экспертиза, и использование судебного порядка, как показывает практика, дает лучшие результаты, чем обращение к вышестоящим прокурорам, то есть - жалоба по команде. Существует также порядок взыскания медицинского ущерба в гражданском порядке. Но это менее удобно, потому, что при гражданском судопроизводстве бремя доказывания, то есть обязанность предоставить доказательства того, что лечение - неправильное, лежит на истце. Ну, а если порядок уголовный, если расследуется уголовное дело, то доказательства, и обвиняющие, и оправдывающие, должны найти государственные органы, то есть следователь, прокурор, и впоследствии дело будет рассматривать суд в судебном процессе.
Илья Дадашидзе:
Удастся ли Александру Антюфереву воспользоваться этими советами, покажет время.
Илья Дадашидзе:
Наша рубрика "Из истории правозащитного движения". Револьта Пименова, математика, публициста, политзаключенного, народного депутата РСФСР представляет член правления общества "Мемориал" Александр Даниэль.
Александр Даниэль:/B>
Сопротивление советскому режиму принимало самые разные формы - политического подполья, открытого и легального протеста, публичных митингов, литературной или научной деятельности, работы по сбору, анализу и распространению информации. Обычно, становясь диссидентами, люди выбирали для себя какой-то один, много, два рода деятельности. Это же касалось тематик. Одни боролись против попрания права. Другие занимались историческими проблемами. Третьи сосредотачивались на политике и идеологии, и так далее.
Но Револьт Иванович Пименов в течение нескольких месяцев, предшествовавших его первому аресту в марте 57 года, ухитрился охватить все мыслимые и немыслимые сферы протестной активности. Он успел запустить в Самиздат речь Хрущева на 20 съезде КПСС с собственным комментарием, разослать депутатам ВС за собственной подписью (то есть - открыто) десятки писем протеста против антипольской кампании в центральной печати, поораторствовать на стихийных митингах в университетских аудиториях 56 года, написать 2-3 статьи в жанре исторической и политической публицистики. После подавления венгерской революции Пименов собрал вокруг себя несколько подпольных и полуподпольных студенческих групп. Вместе они составили несколько листовок, выпустили шесть номеров самиздатского информационного биллютеня. Одновременно он занимался еще и своей математикой, по всей видимости, более чем успешно. Во всяком случае его досрочного освобождения настойчиво добивалось руководство АН - случай крайней редкий, если не единственный в новейшей истории этой организации. И добилось.
Револьта освободили в 63 году на 4 года раньше срока. Вероятно, не зря хлопотали. За семь лет, прошедших между освобождением и новым арестом, он успел защитить кандидатскую и докторскую диссертации, а перечень его научных публикаций слишком обширен, чтобы говорить о нем здесь. Впрочем, список его самиздатских работ не намного короче. Я впервые прочел одну из самиздатских исторических работ Пименова, его знаменитое эссе "Как я искал шпиона Рейли" в году 68, и был поражен сочетанием скурпулезного анализа, великолепных догадок, совершенно невероятных исторических допущений и блестящего стиля. С самим Пименовым я познакомился спустя несколько лет, когда мы готовили к публикации в нашем историческом сборнике его воспоминания о процессе 57 года.
В ту пору он жил в Сыктывкаре, где уже отбыл свой второй срок, пять лет ссылки, и остался работать в Коми-филиале АН. Револьт оказался очень похожим на свои статьи. Фонтан идей, в которых недюжинная эрудиция причудливо сплеталась с неукротимым авантюризмом, и фейерверк фантастических прожектов. Последний такой прожект Револьт излагал мне где-то в году 85.
Речь шла не более и не менее как о плане похищения Сахарова из горьковской ссылки. Увы, не помню деталей, но упоминался не то вертолет, не то воздушный шар. Больше, к сожалению, нам увидеться не привелось. Но судьба, лучший в мире сочинитель авантюрных романов, позаботилась о неожиданной и эффектной концовке. Пименов, математик, самиздатчик, историк любитель и революционер подпольщик закончил свою жизнь в 90-м году депутатом ВС России.
Илья Дадашидзе:
Правозащитников Хабаровского края представляет Александр Бехтольд.
Александр Бехтольд: Я представляю Хабаровское региональное отделение Российского общественного движения за права человека, которое появилось в России, в целом, как федеральная структура в ноябре 97 года. В Хабаровском крае такое движение возникло по инициативе небольшой группы общественных и политически активных людей самых разных профессий. Объединяет этих людей огромное желание создать в России и в Хабаровском крае правовое гражданское общество. На сегодняшний день в составе организации 17 активных членов и очень многих людей мы привлекаем для консультаций и помощи по определенным направлениям правозащитной работы. Мы создали правозащитную приемную и, в меру своих сил и возможностей, защищаем права человека, которые в Хабаровском крае очень часто нарушаются, преимущественно исполнительной властью и правоохранительными органами.
При создании организации предполагалась защита лишь гражданских и политических прав. Но сегодня мы ведем работу и по защите социальных прав. Так сложилось, что основными направлениями работы стала защита прав несовершеннолетних, которые в наше трудное время совершают большое число правонарушений, не отдавая себе отчета в своих поступках, то есть отсутствие элементарного правового образования. Это беда наша, наших школ, наших взрослых, наших родителей и вот, к сожалению больше всего попадают в такие ситуации именно несовершеннолетние. Очень много дел у нас ведется по защите прав инвалидов. Но и - безусловно, всех людей, которые к нам приходят. То есть обращений было несколько сотен. В процессах предварительного следствия, в судебном следствии... Наши члены организации участвовали в нескольких десятках процессах в качестве общественных защитников и представителей по гражданским делам.
Мы много занимаемся законотворческой работой. Наш законопроект о референдуме в Хабаровском крае стал основой принятого Законодательной Думой Хабаровского края соответствующего закона. Недавно мы подготовили переданный на рассмотрение в Законодательную Думу Хабаровского края проект закона об уполномоченном по правам человека в Хабаровском крае.
Члены организации участвуют в международных и внутрироссийских правозащитных семинарах и школах, постоянно повышая свои знания, свой уровень в правозащитной работе. Постоянными партнерами нашими являются прежде всего Московская Хельсинская группа, Польский Хельсинский фонд по правам человека и правозащитные организации дальневосточных регионов. Мы стараемся поддерживать контакты и помогать друг другу в нашей работе. С осени 99 года организация станет участником проекта "Мониторинг прав человека в субъектах РФ". Тем, кто нуждается в помощи такой правовой, мы предлагаем обращаться к нам по следующим координатам. Адрес наш: 680028, город Хабаровск, Амурский бульвар 3, комната 126. Телефон и он же факс 35-78-77. Электронная почта у нас - behtold @ mail.ru.
Илья Дадашидзе:
Правозащитные новости августа читает Дарья Жарова.
Дарья Жарова:
- 110 российских заключенных смогут досрочно выйти на свободу. Такое решение приняла комиссия по помилованиям при президенте РФ, рассмотрев на своем очередном заседании 148 ходатайств осужденных, отбывающих различные сроки, назначенного судами наказания. Как было заявлено в этой связи в аппарате главы государства, за 7 месяцев 99 года в России помиловано 5784 человека.
- Комитет солдатских матерей России выступает за незамедлительное, на любых условиях, прекращение военных действий на Кавказе, тем более, что похоронены еще не все российские солдаты, погибшие в Чечне. Заявив об этом в интервью агентству "Интерфакс" секретарь комиссии по работе с военнослужащими комитета солдатских матерей Мария Федулова отметила, что необходимо формировать подразделения, ведущие боевые действия в Дагестане исключительно из контрактников, выводя из зоны военных действий солдат срочной службы.
- Президент РФ Борис Ельцин высказался против подготовленных ГД изменений закона об оружии. В направленном в ГД заключении на законопроект глава государства отметил, что он представляет собой попытку возложить на граждан защиту своих прав и обеспечение личной безопасности. По мнению президента, это противоречит основам конституционного строя, поскольку, согласно Конституции РФ признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
- Уполномоченный по правам человека в России Олег Миронов выступил с предложением учредить национальный институт прав человека, который занялся бы проведением постоянного мониторинга состояния дел с правами человека в РФ и ее субъектах, правовой экспертизой законопроектов и иных законодательных актов, подготовкой и изданием научных трудов по проблематики прав человека. Подобные институты существуют сегодня во многих странах мира.
- Хамовнический межмуниципальный суд Москвы удовлетворил жалобу Юрия Скуратова и признал незаконным и необоснованным постановление главной военной прокуратуры о продлении до 6 месяцев срока следствия по уголовному делу, возбужденному в отношении бывшего генерального прокурора 2 апреля. Федеральный судья Галина Пашина посчитала, что у следователей было достаточно времени, чтобы исследовать обстоятельства, связанные с уголовным делом. Кроме того, как отмечается в постановлении суда, продолжение следствия по этому делу сохраняет неопределенный правовой статус Скуратова, которому все еще не предъявлено обвинение и тем самым нарушаются его гражданские права.
- Как провокацию расценили представители Свидетелей Иеговы анонимный звонок о бомбе, якобы заложенный в здании спорткомплекса "Олимпийский", где 21 августа проходил конгресс этой религиозной общины. В связи с угрозой взрыва из "Олимпийского" было эвакуировано 15 тысяч собравшихся здесь иеговистов. Как заявил в этой связи руководитель управленческого центра Свидетелей Иеговы Василий Калин, противниками общины являются в России различные антикультовые комитеты. Действия этих структур, подчеркнул Калин, порой выходят за рамки христианских правил, одно из которых - любить своего ближнего.
Илья Дадашидзе:
В правозащитных новостях августа - их читала Дарья Жарова - были использованы материалы газет "Экспресс-хроника", "Известия" и информационных российских агентств.
Препоны для правозащитников - политика государства или чиновничий произвол. Репортаж Марины Катыс.
Марина Катыс:
3 марта межрегиональной общественной организации "Правозащитная коалиция, экология и права человека" было отказано в регистрации. И вот теперь у меня вопрос к координатору этой организации Эрнсту Исаковичу Черному. Почему это произошло?
Эрнст Черный:
Вся эта история началась полтора года назад, когда мы впервые представили документы на регистрацию в Управление юстиции Москвы. И прямо при сдаче документов нам было сказано - ваша организация зарегистрирована не будет. Это говорили люди, сидящие на приеме документов. Это связано с тем, что наша организация в своих целях и названии имеет слово "правозащитная".
Действительно, через месяц мы получили отказ, где о мотивах, связанных с правозащитной деятельностью, ни слова сказано не было. Спустя некоторое время мы подали во второй раз документы и снова получили отказ. Мы подали документы в третий раз и третьего марта получили, наконец, отказ, который, в общем-то, оставил нас в полном недоумении.
Нам отказали в связи с тем, что якобы "наш устав нарушает сразу три статьи конституции РФ 45, 46 и 72".
Все три статьи говорят о том, что государство занимается защитой прав граждан. Но ни в одной из этих статей не сказано, что, кроме государства, все остальные заниматься этой деятельностью не имеют право.
Яблоков и я подали в суд, суд состоялся, и 21 мая судья Рогожин подтвердил законность действий Управления юстиции Москвы. Судья установил, что не только правозащитной деятельностью, на основании статьи 72, заниматься нельзя, но нельзя заниматься и экологической деятельностью, потому что функция экологической деятельности принадлежит тоже федеральным органам и субъектам федерации.
Как из 72 статьи можно перейти к таким выводам, вообще трудно себе представить. Есть 27 статья в законе об общественных объединениях. В ней абсолютно четко написано, что общественные объединения имеют право представлять и защищать свои права, законные интересы своих членов и участников, а также других граждан в органах государственной власти, органах местного самоуправления, общественных объединениях. Четче не скажешь. Как из этой 27 статьи можно было сделать вывод о том, что правозащитной деятельностью заниматься общественные объединения не могут, остается загадкой.
Марина Катыс:
Понятно, что формально обосновывая решение суда статьями конституции, судья исходил из некоторых других мотивов. Как вы считаете, является ли тенденцией вообще в государственной политике вот такое отношение к правозащитным организациям?
Эрнст Черный:
Мы пытались взаимодействовать и с другими министерствами администрации Москвы, правовым управлением мэрии Москвы. Два письма в Минюст привели к абсолютно формальным ответам. В данном случае, конечно, выполняется чье-то задание. Это должны быть люди достаточно высокого уровня для того, чтобы - по крайней мере, на уровне Москвы - их указания исполнялись беспрекословно.
Марина Катыс:
Считаете ли вы, что московское правительство заинтересовано в сворачивании правозащитной деятельности в столице?
Эрнст Черный:
Если бы это было не так... Кто мешал правовому управлению мэрии поставить на место зарвавшихся чиновников из управления юстиции? Ведь это очень просто. В их распоряжении был отказ. В их распоряжении было наше объяснение. В их распоряжении был устав, которые абсолютно точно соответствует любым российским законам и документам. Властям Москвы не нужны правозащитники. Если бы у нас было правовое государство... Если бы у нас, скажем, существовало гражданское общество, когда деятельность власти могла подвергаться общественному досмотру, я думаю, что не было бы этих причин. Это попытка сохранить какие-то элементы тоталитаризма. Это не случайность, это тенденция, которую надо совершенно отчетливо себе представлять.
Марина Катыс:
Руководители межрегиональной общественной организации "Правозащитная коалиция экологии права человека", не только опротестовали отказ зарегистрировать их организацию в судебном порядке. Они привлекли к обсуждению этого вопроса и председателя Палаты по правам человека политического консультативного совета при президенте РФ Валерия Борщева. Продолжает Эрнст Черный.
Эрнст Черный:
Группа правозащитников во главе с депутатом ГД Борщевым была на приеме у министра юстиции, и вроде бы министр счел, что это противозаконно. Но ответа официального на то письмо, которое было ему передано, мы так и не получили.
Марина Катыс:
Теперь президент снял и самого министра Павла Крашенинникова. Теперь надо ждать ответа от нового министра юстиции Юрия Чайки. Что касается юридической стороны вопроса, то "Правозащитная коалиция экология и права человека" представила текст своего устава на независимую экспертизу. Слово председателю независимого экспертно-правового совета, советнику юстиции Маре Поляковой.
Мара Полякова:
Никаких правовых препятствий для его регистрации не обнаружено. И название устава, и уставные цели и задачи, все остальные составные этого документа соответствуют действующему законодательству, в том числе и конституции. Мы также дали заключение по поводу обоснованности отказа Управления юстиции в регистрации этой организации. И сочли, что претензии - необоснованны. Кроме того, сам этот отказ фактически является нарушением нескольких статей конституции. Кроме того, есть законы, которые прямо устанавливают право общественных объединений на защиту прав граждан. Это - закон о некоммерческих организациях. Это - закон об общественных объединениях. Уголовно-процессульаный кодекс, гражданско-процессуальные кодексы прямо устанавливают право представителей общественных объединений на защиту прав граждан.
Марина Катыс:
Такая обстановка складывается в Москве с перерегистрацией или, вернее, неперерегистрацией правозащитных организаций. Прокомментировать это положение я попросила Мару Федоровну Полякову.
Мара Полякова:
Почти все известные мне правозащитные организации оказались в таком же положении, как и организация "Экология и права человека". Ко всем были предъявлены претензии по поводу указания в названии термина "правозащитный" и по поводу указания среди уставных целей защиту прав граждан. Те организации, которые согласились убрать эти термины, были зарегистрированы.
Марина Катыс:
Смогут ли они теперь представлять интересы граждан как общественные защитники в судебных инстанциях?
Мара Полякова:
Во всяком случае, если в уставе отсутствует такая запись, суды могут препятствовать ее осуществлению. И я знаю конкретные организации, у которых уже возникали проблемы с судами. И сейчас аналогичные жалобы поступили из других регионов. Скажем, из Краснодара точно по таким же основаниям не регистрируют правозащитные организации. Из Брянской области пришли к нам жалобы, из других регионов тоже.
Марина Катыс:
Большое количество правозащитных организаций оказались неперерегистрированными, то есть на уровне местных властей или городских судов им было отказано в получении регистрации. И тем не менее эти организации ведь не собираются прекращать существование. Они продолжают бороться за свои права?
Мара Полякова:
Конечно же, эти организации могут обратиться в ВС и обязательно должны обратиться в вышестоящие судебные инстанции. И, конечно же. есть основания для обращения в Европейский суд.
Марина Катыс:
И как вы оцениваете перспективы?
Мара Полякова:
Сейчас очень трудно говорить о перспективах. Но, во всяком случае, юридические возможности таких обращений существуют. Пока прецедентов обращения в ВС еще не было. Хотя в объективности ВС тоже уверенности никакой нет.
Марина Катыс:
Как вы оцениваете причины такого отношения властей к правозащитным организациям?
Мара Полякова:
Правозащитные организации научились действовать совместно, и они становятся достаточно влиятельными. Благодаря правозащитному движению очень многие факты произвола властей становятся достоянием гласности. Пресса и правозащитное движение, пожалуй, в этом плане - наиболее серьезные оппоненты власти. Я думаю, что это играет не последнюю роль.
Марина Катыс:
Это было мнение советника юстиции Мары Поляковой. А вот что говорит о сложившейся ситуации президент Международной Хельсинской Федерации Людмила Алексеева.
Людмила Алексеева: Я думаю, что вот эти трудности с регистрацией правозащитных организаций - это своеобразный комплимент наших властей правозащитному движению, которое за последние годы очень выросло и по численности участников, и по числу организаций, очень профессионализировалось и очень активизировалось. Значит, мы стали доставлять властям неприятные моменты. Значит, они видят в нас серьезных оппонентов, если они решаются на такой антиконституционный ход, как отказ от регистрации организации, которая заведомо имеет право существовать и действовать.
Илья Дадашидзе:
Следующая наша рубрика - "Советы правоведа". На этот раз кандидат юридических наук, судья Московского городского суда Сергей Пашин рассказывает о завершении судебного следствия.
Сергей Пашин:
Окончание судебного следствия на тот момент, когда и судья, и многие участники процесса вздыхают с облегчением. Наконец исследованы все доказательства, какие хотели исследовать. Во всяком случае, какие удалось исследовать. И можно спросить всех участников процесса, не хотят ли они исследовать что-то еще. Как правило, предложение подсудимого или потерпевшего о проведении новых, сложных, дополнительных экспертиз отклоняются, потому что считается, что на этом этапе лучше не просить о чем-то громоздком, трудном, о том, что затянет судебное заседание. Можно возобновить ходатайство о допросе свидетелей, если ранее суд не смог вызвать их в судебное заседание или же отклонил ходатайство о допросе свидетелей. Закон позволяет возобновлять ходатайство, даже если первоначальные ходатайства были отклонены. В некоторых случаях суд пойдет на встречу, и если эти свидетели, скажем, вернулись из командировки, или же ход судебного следствия показал, что их надо выслушать, то такие свидетели могут быть вызваны в суд и будут выслушаны.
Очень часто при окончании судебного следствия кто-то заявляет ходатайство. Для потерпевшего, который предъявлял гражданский иск к подсудимому или, если он несовершеннолетний, то к его родителям, характерно, например, заявление ходатайства, связанного с изменением оценки своих исковых притязаний. Ну, например, если судебное заседание проходит спустя год-полтора после совершения преступления, причинения ущерба, то потерпевший просит пересчитать сумму своих исковых претензий с учетом изменения курса рубля.
В некоторых случаях заявляются и другие ходатайства. Ну, например, существует практика, согласно которой защитник, не уверенный в том, что его подзащитный будет оправдан судом, а оправдательные приговоры в России выносятся не более чем в одной трети процентов случаев. То есть в 98 годы было 0.36 оправдательных приговоров от числа всех остальных приговоров. Вот защитник пытается бросить пробный шар. Он ходатайствует о возвращении дела для производства дополнительного расследования. Такое ходатайство обсуждается с участием сторон. Суд удаляется в совещательную комнату и выносит свое определение. Если такое ходатайство удовлетворяется, то защита обычно считает это своей победой. Но если оно не удовлетворяется, то это воспринимается как плохой признак, который свидетельствует о том, что суд настроен считать те доказательства, которые были рассмотрены достаточно вескими. Благодаря этому этапу процесса стороны могут еще обменяться какими-то вопросами. Например, подсудимый может что-то уточнить у потерпевшего. Потерпевший - что-то спросить у подсудимого. Если допрошенные и свидетели находятся в зале, то можно спросить что-то и у них.
Иногда на последний день судебного следствия вызывают экспертов. Вот тогда эксперты присутствуют на протяжении всего рабочего дня в зале, и можно в порядке дополнения судебного следствия спросить о чем-то и их, потому что эксперты не только дают заключение, но можно и провести их допрос. В том случае, если все заявили ходатайства, какие хотели, эти ходатайства были обсуждены и отклонены или приняты, суд дополнил судебное следствие или отказал в его дополнении, - вот после этого судья объявляет судебное следствие завершенным, и тогда суд переходит к выслушиванию судебных прений.
Илья Дадашидзе:
И последняя рубрика нашей программы "Письма", в которой мы вновь обращаемся к экологии, точнее, к преследованиям за экологию. Редакция экологической газеты "Зеленый луч", экологические активисты городов Касимов Рязанской области и Рязань, движение "Хранители радуги", говорится в обращении, поступившем в передачу "Человек имеет право", просят о помощи. Беспредел со стороны руководства завода "Кросберс" в Касимове Рязанской области усиливается. Здесь продолжают громить лагерь движения "Хранители радуги".
"Избиение, поджоги, травля собаками, изъятие документов, денег, личного имущества - цинично снимаются на видеокамеру. В результате происходящего еще 7 августа у нас пропал экологический активист, и до сих пор его местонахождение не известно. Городские власти полностью передали контроль над ситуацией в руки руководителей "Кросберса", несмотря на то, что их экологическая и правовая несостоятельность, ставшая причиной волнений в Касимове доказана по суду. Наши многократные обращения во все мыслимые инстанции остаются гласом вопиющего в пустыне." Редактор газеты "Зеленый луч" Татьяна Артемкина. И приписка к письму: "В 8 часов утра 23 августа 8 "ПАЗиков" с рабочими завода "Кросберс", грузовые машины и другая техника окружили лагерь "Хранителей радуги". Восемь человек избили, двух насильно обстригли и заставили волосами и руками красить забор. Из легковой машины за всем этим наблюдала генеральный директор "Кросберса". Экзекуция сопровождалась словами: "если через 15 минут не уберете лагерь - запашем его вместе с вами".
Приехавшая на место событий милиция не вмешивалась в происходящее, а чуть позже ребят забрали в отделение для дачи показаний".
Сразу поясню слушателям нашей передачи. Касимовские члены международной экологической организации "Хранители радуги" выступают против строительства здесь завода по переработке электронного лома для получения цветных и драгоценных металлов. Как пояснил в телефонном разговоре со мной сотрудник газеты "Вечерняя Рязань" Василий Пугнин, автор статей и репортажей, посвященных этому вопросу, протест экологов вызывает, во-первых намерение построить подобное предприятие в районе со щадящем земледелием, а во-вторых, попытка руководства "Кросберса", осуществляющего это строительство, оснастить его оборудованием, зарекомендовавшем себя как весьма небезопасное для окружающей среды.
Первый лагерь "Хранителей радуги" в районе строительства завода появился в середине 1998 года. Тогда районные власти приняли сторону экологов. Последовало судебное разбирательство, где были опротестованы данные экологической экспертизы, свидетельствующей в пользу строительства. Однако решение суда из-за затяжек с подачей кассационной жалобы в силу до сих пор так и не вступило, что дало возможность "Кросберсу" продолжить монтаж оборудования.
Вторично лагерь "Хранителей радуги", пытающихся помешать строительству, был разбит в начале августа нынешнего года. И сразу же руководство "Кросберса" стало прибегать против участников этой акции к насильственным действиям. А несколько дней спустя бесследно исчез один из обитателей лагеря. Местная жительница, рассказал Юрий Пугнин, видела, как группа парней избивала молодого человека, а затем увезла его в неизвестном направлении. И хранители склонны предполагать, что это и был их пропавший товарищ.
Что же касается забора, огораживающего стройку, о котором идет речь в письме редактора газеты "Зеленый луч", то после очередного избиения активистов "Хранителей радуги" на нем появился лозунг с резкими высказываниями в адрес дирекции "Кросберса".
Повторяю, все это стало известно со слов рязанского журналиста Юрия Пугнина. С самими Касимовскими членами "Хранителей радуги" связаться так и не удалось. Контактный телефон, указанный в их письме, явно неисправен. Мнение правоохранительных органов города Касимов узнать также не удалось. Исполняющий обязанности районного прокурора Евгений Попов хотя и признал, что сведения о событиях вокруг касимовских борцов за экологическую безопасность секретными не являются, категорически отказался говорить о них по телефону.
Приведя в нашей передаче письмо редактора газеты "Зеленый луч" и краткие пояснения к нему, хотим заметить, что в одном из ближайших наших выпусков мы вернемся к этой теме более подробно.
Илья Дадашидзе:
Завершая на этом рубрику "Письма", напоминаю адрес московской редакции Радио Свобода: 103006, Москва, Старопименовский переулок, дом 13, корпус 1. Пишите нам, ваши письма прозвучат в нашей программе.
В этом выпуске:
Смерть в провинциальной больнице - частный случай или тенденция?
Из истории правозащитного движения. Револьт Пименов - математик и диссидент.
Хабаровские правозащитники о себе.
Новости.
Кому, по мнению чиновников соцэлиты, защищать права человека.
Советы юриста - окончание судебного следствия.
Письмо "Хранителей радуги" в программу "Человек имеет право".
Илья Дадашидзе:
"Умерла она в страшных мучениях. Все пальцы на руках у нее были искусаны от боли. Так умереть в больнице - хуже, чем на улице. Никакой действенной помощи ей оказано не было. Врачи просто убили ее своими неквалифицированными действиями..."
Это - цитата из ходатайства в прокуратуру города Люберцы, жителя Подмосковья Александра Антюферева, жена которого умерла в Люберецкой районной больнице номер один от перитонита, возникшего вследствие колото-резанного проникающего ранения живота. Скажу сразу: преступник, нанесший смертельное ранение гражданке Л.Л.Антюферевой - так, без расшифровки имени отчества значится она в официальных документах - осужден Люберецким городским судом, и через несколько дней приговор вступит в силу, и с этим все, в общем-то, ясно. Неясно другое - было ли ранение, полученное Антюфировой, действительно смертельным.
Александр Антюферов:
Я считаю, что только врачи в этом виноваты. Они ее убили вообще. Было ясно вообще постороннему человеку, что там сквозное ранение было. Но они вот так халатно отнеслись... преступная халатность врачей. Главное, я был сейчас в этой больнице. Мне зам главного врача так и сказал - мы все сделали, мы вообще там все так трудились, а она умерла. Это явная ложь.
Илья Дадашидзе:
Из письма старшего следователя Люберецской городской прокуратуры Жуланова Александру Антюфереву. В ходе расследования установлено, что смерть гражданки Антюферевой наступила в стационаре Люберецской городской больницы номер один через двое суток после нанесения ей ножевого ранения, то есть 16 мая 1998 года. Согласно письму заведующего Люберецким бюро судебно-медицинской экспертизы, при постановки диагноза потерпевшей и назначении курса лечения врачами были допущены грубые нарушения. В частности, Антюферевой не был проведен лапароцентез, не была учтена клиническая картина по основному заболеванию. Согласно записям в амбулаторной карте, отсутствовали динамические наблюдения больной и лабораторные исследования.
Тем неожиданней оказалось для Александра Антюферева решение Люберецкой городской прокуратуры об отказе в привлечении к уголовной ответственности врачей, оказывающих помощь его жене. Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизе, сказано в постановлении все того же старшего следователя Жуланова, "установлена прямая причинно-следственная связь между ножевым ранением и смертью потерпевшей. Экспертами не сделано категорического вывода о том, что в случае правильного лечения жизнь больной была бы сохранена. Имелась лишь определенная доля вероятности". Конец цитаты.
Уже потом, после смерти Антюферевой, во время служебного расследования врачи станут говорить, что установить правильный диагноз было невозможно из-за тяжести состояния больной, обусловленном алкогольной интоксикацией и развившимся впоследствии алкогольным психозом. Хотя как все это медики смогли установить без каких-либо анализов и без привлечения наркологов, остается загадкой.
Сам хирург Кравченко (именно он поставил диагноз и прооперировал Антюфереву), допрошенный в качестве свидетеля, заявил, что приглашать на операцию нарколога он посчитал нецелесообразным. Нецелесообразным посчитал он и применить для диагностики лапараскопом, тем более, что этот прибор в больнице разукомплектован. По словам Кравченко, при последнем осмотре потерпевшей у него возникло подозрение, что поставленный им диагноз неверен, о чем он сообщил заведующему отделением. Антюферев попробовал было обжаловать постановление Люберецкой прокуратуры. Но его обращение Московская областная прокуратура спустила все в те же Люберцы.
Менее всего в этом репортаже я стремлюсь доказать виновность врачей. Судить, виновны они или нет - дело специалистов, тем более, что прокурор города Люберцы отказался дать какую-либо информацию по этому делу. Однако Александр Антюферев (он проходит потерпевшим по этому делу) не считает себя удовлетворенным и намерен оспаривать как результаты экспертизы, так и решения, принятые Люберецкой прокуратурой. Как? Об этом доктор юридических наук, профессор Юрий Спецовский, считающий, что дело, о котором идет речь, не частный случай, а тенденция.
Юрий Спецовский:
Я думаю, что это не единичный случай, а это явление, и именно как к явлению и надо относиться к проблеме, которая возникла у Александра Васильевича. Со всех сторон ведь мы слышим - убили на операционном столе. Не сделали в палате то, что можно и нужно было сделать. Человек не может найти защиту своего важнейшего права - права на нормальную жизнь.
Что касается последующих усилий Александра Васильевича, думается, что ему все-таки нужно продолжить усилия по линии прокурорского надзора. Здесь есть целый ряд инстанций. И если он потерпит неудачу (а скорее всего так и будет), придется обращаться в суд. Кроме Люберецкого суда есть Московский областной суд. Кроме Московского областного суда есть Верховный Суд. И кроме того, речь идет о статье 46 Конституции РФ, о праве на судебную защиту. Эта статья Конституции содержит три части. Третья часть говорит о том, что тогда, когда ты исчерпал все возможности защиты своего права здесь, в России, у тебя есть возможность обращаться с индивидуальной жалобой в международный орган. Теперь - в Страсбург, Европейский суд по правам человека.
Илья Дадашидзе:
Что же касается судебно-медицинской экспертизы - вот что рекомендует в подобных случаях судья московского городского суда и наш постоянный автор Сергей Пашин.
Сергей Пашин: Тем, кто пытается доказать, что их родственники погибли в больнице по вине медицинского персонала вследствие неправильного лечения, надо иметь в виду, что с 93 года действуют основы законодательства об охране здоровья граждан, и эти основы законодательства предполагают, что заинтересованные люди, родственники, супруг, законный представитель покойного могут требовать участия в патолого-анатомическом вскрытии специалиста, на которого они укажут. Эти люди также имеют право требовать, чтобы в производстве этой экспертизы участвовал тоже специалист соответствующего профиля, фамилию которого они назовут, если, конечно, этот специалист согласен. Более того, заключение экспертов судебных медиков может быть оспорено в судебном порядке. И в некоторых случаях суд имеет право признать такое заключение недостаточно обоснованным, а значит будет назначена новая экспертиза, повторная экспертиза по такому делу. Кроме того, статья 53 этих основ предполагает, что в случае если родственники умершего не согласны с заключением судебно-медицинской экспертизы, то они могут требовать проведения независимой экспертизы. В том случае, если удалось получить заключение независимых экспертов, и оно разнится с заключением судебных медиков, это дает очень хорошие шансы. К сожалению, эти положения основ законодательства люди не знают. Следователи эти положения не разъясняют. И в результате утрачивается время для производства подобного рода экспертиз. Иногда такие экспертизы независимые могут быть проведены, но требуют эксгумации и, конечно, это причиняет родственникам чудовищные моральные страдания, и они бросают отстаивать свои права.
Илья Дадашидзе:
Как и Спецовский, Пашин также считает, что в делах подобного рода наиболее целесообразно обращаться именно в суд. Что касается процессуальных вопросов, то типичный ход человека, обиженного отказом возбуждения уголовного дела, это - жаловаться вышестоящему прокурору. Довольно часто такие жалобы возвращаются тому же прокурору, который надзирал за следствием и с которым следователь уже посоветовался, и прокурор сказал ему - прекращай дело, отказывай в возбуждении дела.
Ну так вот, в апреле прошлого года КС принял решение, в котором разрешил родственникам и, в общем, всем заинтересованным гражданам обжаловать постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в судебном порядке. Жалоба подается в суд по месту нахождения той прокуратуры, следователь которой отказал в возбуждении дела. Процесс может занять 2-3 месяца, во всяком случае, придется ждать своей очереди, но тем не менее суды сплошь и рядом требуют возбуждения уголовного дела. Надо также подчеркнуть, что только после возбуждения уголовного дела может быть проведена полноценная медицинская экспертиза, и использование судебного порядка, как показывает практика, дает лучшие результаты, чем обращение к вышестоящим прокурорам, то есть - жалоба по команде. Существует также порядок взыскания медицинского ущерба в гражданском порядке. Но это менее удобно, потому, что при гражданском судопроизводстве бремя доказывания, то есть обязанность предоставить доказательства того, что лечение - неправильное, лежит на истце. Ну, а если порядок уголовный, если расследуется уголовное дело, то доказательства, и обвиняющие, и оправдывающие, должны найти государственные органы, то есть следователь, прокурор, и впоследствии дело будет рассматривать суд в судебном процессе.
Илья Дадашидзе:
Удастся ли Александру Антюфереву воспользоваться этими советами, покажет время.
Илья Дадашидзе:
Наша рубрика "Из истории правозащитного движения". Револьта Пименова, математика, публициста, политзаключенного, народного депутата РСФСР представляет член правления общества "Мемориал" Александр Даниэль.
Александр Даниэль:/B>
Сопротивление советскому режиму принимало самые разные формы - политического подполья, открытого и легального протеста, публичных митингов, литературной или научной деятельности, работы по сбору, анализу и распространению информации. Обычно, становясь диссидентами, люди выбирали для себя какой-то один, много, два рода деятельности. Это же касалось тематик. Одни боролись против попрания права. Другие занимались историческими проблемами. Третьи сосредотачивались на политике и идеологии, и так далее.
Но Револьт Иванович Пименов в течение нескольких месяцев, предшествовавших его первому аресту в марте 57 года, ухитрился охватить все мыслимые и немыслимые сферы протестной активности. Он успел запустить в Самиздат речь Хрущева на 20 съезде КПСС с собственным комментарием, разослать депутатам ВС за собственной подписью (то есть - открыто) десятки писем протеста против антипольской кампании в центральной печати, поораторствовать на стихийных митингах в университетских аудиториях 56 года, написать 2-3 статьи в жанре исторической и политической публицистики. После подавления венгерской революции Пименов собрал вокруг себя несколько подпольных и полуподпольных студенческих групп. Вместе они составили несколько листовок, выпустили шесть номеров самиздатского информационного биллютеня. Одновременно он занимался еще и своей математикой, по всей видимости, более чем успешно. Во всяком случае его досрочного освобождения настойчиво добивалось руководство АН - случай крайней редкий, если не единственный в новейшей истории этой организации. И добилось.
Револьта освободили в 63 году на 4 года раньше срока. Вероятно, не зря хлопотали. За семь лет, прошедших между освобождением и новым арестом, он успел защитить кандидатскую и докторскую диссертации, а перечень его научных публикаций слишком обширен, чтобы говорить о нем здесь. Впрочем, список его самиздатских работ не намного короче. Я впервые прочел одну из самиздатских исторических работ Пименова, его знаменитое эссе "Как я искал шпиона Рейли" в году 68, и был поражен сочетанием скурпулезного анализа, великолепных догадок, совершенно невероятных исторических допущений и блестящего стиля. С самим Пименовым я познакомился спустя несколько лет, когда мы готовили к публикации в нашем историческом сборнике его воспоминания о процессе 57 года.
В ту пору он жил в Сыктывкаре, где уже отбыл свой второй срок, пять лет ссылки, и остался работать в Коми-филиале АН. Револьт оказался очень похожим на свои статьи. Фонтан идей, в которых недюжинная эрудиция причудливо сплеталась с неукротимым авантюризмом, и фейерверк фантастических прожектов. Последний такой прожект Револьт излагал мне где-то в году 85.
Речь шла не более и не менее как о плане похищения Сахарова из горьковской ссылки. Увы, не помню деталей, но упоминался не то вертолет, не то воздушный шар. Больше, к сожалению, нам увидеться не привелось. Но судьба, лучший в мире сочинитель авантюрных романов, позаботилась о неожиданной и эффектной концовке. Пименов, математик, самиздатчик, историк любитель и революционер подпольщик закончил свою жизнь в 90-м году депутатом ВС России.
Илья Дадашидзе:
Правозащитников Хабаровского края представляет Александр Бехтольд.
Александр Бехтольд: Я представляю Хабаровское региональное отделение Российского общественного движения за права человека, которое появилось в России, в целом, как федеральная структура в ноябре 97 года. В Хабаровском крае такое движение возникло по инициативе небольшой группы общественных и политически активных людей самых разных профессий. Объединяет этих людей огромное желание создать в России и в Хабаровском крае правовое гражданское общество. На сегодняшний день в составе организации 17 активных членов и очень многих людей мы привлекаем для консультаций и помощи по определенным направлениям правозащитной работы. Мы создали правозащитную приемную и, в меру своих сил и возможностей, защищаем права человека, которые в Хабаровском крае очень часто нарушаются, преимущественно исполнительной властью и правоохранительными органами.
При создании организации предполагалась защита лишь гражданских и политических прав. Но сегодня мы ведем работу и по защите социальных прав. Так сложилось, что основными направлениями работы стала защита прав несовершеннолетних, которые в наше трудное время совершают большое число правонарушений, не отдавая себе отчета в своих поступках, то есть отсутствие элементарного правового образования. Это беда наша, наших школ, наших взрослых, наших родителей и вот, к сожалению больше всего попадают в такие ситуации именно несовершеннолетние. Очень много дел у нас ведется по защите прав инвалидов. Но и - безусловно, всех людей, которые к нам приходят. То есть обращений было несколько сотен. В процессах предварительного следствия, в судебном следствии... Наши члены организации участвовали в нескольких десятках процессах в качестве общественных защитников и представителей по гражданским делам.
Мы много занимаемся законотворческой работой. Наш законопроект о референдуме в Хабаровском крае стал основой принятого Законодательной Думой Хабаровского края соответствующего закона. Недавно мы подготовили переданный на рассмотрение в Законодательную Думу Хабаровского края проект закона об уполномоченном по правам человека в Хабаровском крае.
Члены организации участвуют в международных и внутрироссийских правозащитных семинарах и школах, постоянно повышая свои знания, свой уровень в правозащитной работе. Постоянными партнерами нашими являются прежде всего Московская Хельсинская группа, Польский Хельсинский фонд по правам человека и правозащитные организации дальневосточных регионов. Мы стараемся поддерживать контакты и помогать друг другу в нашей работе. С осени 99 года организация станет участником проекта "Мониторинг прав человека в субъектах РФ". Тем, кто нуждается в помощи такой правовой, мы предлагаем обращаться к нам по следующим координатам. Адрес наш: 680028, город Хабаровск, Амурский бульвар 3, комната 126. Телефон и он же факс 35-78-77. Электронная почта у нас - behtold @ mail.ru.
Илья Дадашидзе:
Правозащитные новости августа читает Дарья Жарова.
Дарья Жарова:
- 110 российских заключенных смогут досрочно выйти на свободу. Такое решение приняла комиссия по помилованиям при президенте РФ, рассмотрев на своем очередном заседании 148 ходатайств осужденных, отбывающих различные сроки, назначенного судами наказания. Как было заявлено в этой связи в аппарате главы государства, за 7 месяцев 99 года в России помиловано 5784 человека.
- Комитет солдатских матерей России выступает за незамедлительное, на любых условиях, прекращение военных действий на Кавказе, тем более, что похоронены еще не все российские солдаты, погибшие в Чечне. Заявив об этом в интервью агентству "Интерфакс" секретарь комиссии по работе с военнослужащими комитета солдатских матерей Мария Федулова отметила, что необходимо формировать подразделения, ведущие боевые действия в Дагестане исключительно из контрактников, выводя из зоны военных действий солдат срочной службы.
- Президент РФ Борис Ельцин высказался против подготовленных ГД изменений закона об оружии. В направленном в ГД заключении на законопроект глава государства отметил, что он представляет собой попытку возложить на граждан защиту своих прав и обеспечение личной безопасности. По мнению президента, это противоречит основам конституционного строя, поскольку, согласно Конституции РФ признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.
- Уполномоченный по правам человека в России Олег Миронов выступил с предложением учредить национальный институт прав человека, который занялся бы проведением постоянного мониторинга состояния дел с правами человека в РФ и ее субъектах, правовой экспертизой законопроектов и иных законодательных актов, подготовкой и изданием научных трудов по проблематики прав человека. Подобные институты существуют сегодня во многих странах мира.
- Хамовнический межмуниципальный суд Москвы удовлетворил жалобу Юрия Скуратова и признал незаконным и необоснованным постановление главной военной прокуратуры о продлении до 6 месяцев срока следствия по уголовному делу, возбужденному в отношении бывшего генерального прокурора 2 апреля. Федеральный судья Галина Пашина посчитала, что у следователей было достаточно времени, чтобы исследовать обстоятельства, связанные с уголовным делом. Кроме того, как отмечается в постановлении суда, продолжение следствия по этому делу сохраняет неопределенный правовой статус Скуратова, которому все еще не предъявлено обвинение и тем самым нарушаются его гражданские права.
- Как провокацию расценили представители Свидетелей Иеговы анонимный звонок о бомбе, якобы заложенный в здании спорткомплекса "Олимпийский", где 21 августа проходил конгресс этой религиозной общины. В связи с угрозой взрыва из "Олимпийского" было эвакуировано 15 тысяч собравшихся здесь иеговистов. Как заявил в этой связи руководитель управленческого центра Свидетелей Иеговы Василий Калин, противниками общины являются в России различные антикультовые комитеты. Действия этих структур, подчеркнул Калин, порой выходят за рамки христианских правил, одно из которых - любить своего ближнего.
Илья Дадашидзе:
В правозащитных новостях августа - их читала Дарья Жарова - были использованы материалы газет "Экспресс-хроника", "Известия" и информационных российских агентств.
Препоны для правозащитников - политика государства или чиновничий произвол. Репортаж Марины Катыс.
Марина Катыс:
3 марта межрегиональной общественной организации "Правозащитная коалиция, экология и права человека" было отказано в регистрации. И вот теперь у меня вопрос к координатору этой организации Эрнсту Исаковичу Черному. Почему это произошло?
Эрнст Черный:
Вся эта история началась полтора года назад, когда мы впервые представили документы на регистрацию в Управление юстиции Москвы. И прямо при сдаче документов нам было сказано - ваша организация зарегистрирована не будет. Это говорили люди, сидящие на приеме документов. Это связано с тем, что наша организация в своих целях и названии имеет слово "правозащитная".
Действительно, через месяц мы получили отказ, где о мотивах, связанных с правозащитной деятельностью, ни слова сказано не было. Спустя некоторое время мы подали во второй раз документы и снова получили отказ. Мы подали документы в третий раз и третьего марта получили, наконец, отказ, который, в общем-то, оставил нас в полном недоумении.
Нам отказали в связи с тем, что якобы "наш устав нарушает сразу три статьи конституции РФ 45, 46 и 72".
Все три статьи говорят о том, что государство занимается защитой прав граждан. Но ни в одной из этих статей не сказано, что, кроме государства, все остальные заниматься этой деятельностью не имеют право.
Яблоков и я подали в суд, суд состоялся, и 21 мая судья Рогожин подтвердил законность действий Управления юстиции Москвы. Судья установил, что не только правозащитной деятельностью, на основании статьи 72, заниматься нельзя, но нельзя заниматься и экологической деятельностью, потому что функция экологической деятельности принадлежит тоже федеральным органам и субъектам федерации.
Как из 72 статьи можно перейти к таким выводам, вообще трудно себе представить. Есть 27 статья в законе об общественных объединениях. В ней абсолютно четко написано, что общественные объединения имеют право представлять и защищать свои права, законные интересы своих членов и участников, а также других граждан в органах государственной власти, органах местного самоуправления, общественных объединениях. Четче не скажешь. Как из этой 27 статьи можно было сделать вывод о том, что правозащитной деятельностью заниматься общественные объединения не могут, остается загадкой.
Марина Катыс:
Понятно, что формально обосновывая решение суда статьями конституции, судья исходил из некоторых других мотивов. Как вы считаете, является ли тенденцией вообще в государственной политике вот такое отношение к правозащитным организациям?
Эрнст Черный:
Мы пытались взаимодействовать и с другими министерствами администрации Москвы, правовым управлением мэрии Москвы. Два письма в Минюст привели к абсолютно формальным ответам. В данном случае, конечно, выполняется чье-то задание. Это должны быть люди достаточно высокого уровня для того, чтобы - по крайней мере, на уровне Москвы - их указания исполнялись беспрекословно.
Марина Катыс:
Считаете ли вы, что московское правительство заинтересовано в сворачивании правозащитной деятельности в столице?
Эрнст Черный:
Если бы это было не так... Кто мешал правовому управлению мэрии поставить на место зарвавшихся чиновников из управления юстиции? Ведь это очень просто. В их распоряжении был отказ. В их распоряжении было наше объяснение. В их распоряжении был устав, которые абсолютно точно соответствует любым российским законам и документам. Властям Москвы не нужны правозащитники. Если бы у нас было правовое государство... Если бы у нас, скажем, существовало гражданское общество, когда деятельность власти могла подвергаться общественному досмотру, я думаю, что не было бы этих причин. Это попытка сохранить какие-то элементы тоталитаризма. Это не случайность, это тенденция, которую надо совершенно отчетливо себе представлять.
Марина Катыс:
Руководители межрегиональной общественной организации "Правозащитная коалиция экологии права человека", не только опротестовали отказ зарегистрировать их организацию в судебном порядке. Они привлекли к обсуждению этого вопроса и председателя Палаты по правам человека политического консультативного совета при президенте РФ Валерия Борщева. Продолжает Эрнст Черный.
Эрнст Черный:
Группа правозащитников во главе с депутатом ГД Борщевым была на приеме у министра юстиции, и вроде бы министр счел, что это противозаконно. Но ответа официального на то письмо, которое было ему передано, мы так и не получили.
Марина Катыс:
Теперь президент снял и самого министра Павла Крашенинникова. Теперь надо ждать ответа от нового министра юстиции Юрия Чайки. Что касается юридической стороны вопроса, то "Правозащитная коалиция экология и права человека" представила текст своего устава на независимую экспертизу. Слово председателю независимого экспертно-правового совета, советнику юстиции Маре Поляковой.
Мара Полякова:
Никаких правовых препятствий для его регистрации не обнаружено. И название устава, и уставные цели и задачи, все остальные составные этого документа соответствуют действующему законодательству, в том числе и конституции. Мы также дали заключение по поводу обоснованности отказа Управления юстиции в регистрации этой организации. И сочли, что претензии - необоснованны. Кроме того, сам этот отказ фактически является нарушением нескольких статей конституции. Кроме того, есть законы, которые прямо устанавливают право общественных объединений на защиту прав граждан. Это - закон о некоммерческих организациях. Это - закон об общественных объединениях. Уголовно-процессульаный кодекс, гражданско-процессуальные кодексы прямо устанавливают право представителей общественных объединений на защиту прав граждан.
Марина Катыс:
Такая обстановка складывается в Москве с перерегистрацией или, вернее, неперерегистрацией правозащитных организаций. Прокомментировать это положение я попросила Мару Федоровну Полякову.
Мара Полякова:
Почти все известные мне правозащитные организации оказались в таком же положении, как и организация "Экология и права человека". Ко всем были предъявлены претензии по поводу указания в названии термина "правозащитный" и по поводу указания среди уставных целей защиту прав граждан. Те организации, которые согласились убрать эти термины, были зарегистрированы.
Марина Катыс:
Смогут ли они теперь представлять интересы граждан как общественные защитники в судебных инстанциях?
Мара Полякова:
Во всяком случае, если в уставе отсутствует такая запись, суды могут препятствовать ее осуществлению. И я знаю конкретные организации, у которых уже возникали проблемы с судами. И сейчас аналогичные жалобы поступили из других регионов. Скажем, из Краснодара точно по таким же основаниям не регистрируют правозащитные организации. Из Брянской области пришли к нам жалобы, из других регионов тоже.
Марина Катыс:
Большое количество правозащитных организаций оказались неперерегистрированными, то есть на уровне местных властей или городских судов им было отказано в получении регистрации. И тем не менее эти организации ведь не собираются прекращать существование. Они продолжают бороться за свои права?
Мара Полякова:
Конечно же, эти организации могут обратиться в ВС и обязательно должны обратиться в вышестоящие судебные инстанции. И, конечно же. есть основания для обращения в Европейский суд.
Марина Катыс:
И как вы оцениваете перспективы?
Мара Полякова:
Сейчас очень трудно говорить о перспективах. Но, во всяком случае, юридические возможности таких обращений существуют. Пока прецедентов обращения в ВС еще не было. Хотя в объективности ВС тоже уверенности никакой нет.
Марина Катыс:
Как вы оцениваете причины такого отношения властей к правозащитным организациям?
Мара Полякова:
Правозащитные организации научились действовать совместно, и они становятся достаточно влиятельными. Благодаря правозащитному движению очень многие факты произвола властей становятся достоянием гласности. Пресса и правозащитное движение, пожалуй, в этом плане - наиболее серьезные оппоненты власти. Я думаю, что это играет не последнюю роль.
Марина Катыс:
Это было мнение советника юстиции Мары Поляковой. А вот что говорит о сложившейся ситуации президент Международной Хельсинской Федерации Людмила Алексеева.
Людмила Алексеева: Я думаю, что вот эти трудности с регистрацией правозащитных организаций - это своеобразный комплимент наших властей правозащитному движению, которое за последние годы очень выросло и по численности участников, и по числу организаций, очень профессионализировалось и очень активизировалось. Значит, мы стали доставлять властям неприятные моменты. Значит, они видят в нас серьезных оппонентов, если они решаются на такой антиконституционный ход, как отказ от регистрации организации, которая заведомо имеет право существовать и действовать.
Илья Дадашидзе:
Следующая наша рубрика - "Советы правоведа". На этот раз кандидат юридических наук, судья Московского городского суда Сергей Пашин рассказывает о завершении судебного следствия.
Сергей Пашин:
Окончание судебного следствия на тот момент, когда и судья, и многие участники процесса вздыхают с облегчением. Наконец исследованы все доказательства, какие хотели исследовать. Во всяком случае, какие удалось исследовать. И можно спросить всех участников процесса, не хотят ли они исследовать что-то еще. Как правило, предложение подсудимого или потерпевшего о проведении новых, сложных, дополнительных экспертиз отклоняются, потому что считается, что на этом этапе лучше не просить о чем-то громоздком, трудном, о том, что затянет судебное заседание. Можно возобновить ходатайство о допросе свидетелей, если ранее суд не смог вызвать их в судебное заседание или же отклонил ходатайство о допросе свидетелей. Закон позволяет возобновлять ходатайство, даже если первоначальные ходатайства были отклонены. В некоторых случаях суд пойдет на встречу, и если эти свидетели, скажем, вернулись из командировки, или же ход судебного следствия показал, что их надо выслушать, то такие свидетели могут быть вызваны в суд и будут выслушаны.
Очень часто при окончании судебного следствия кто-то заявляет ходатайство. Для потерпевшего, который предъявлял гражданский иск к подсудимому или, если он несовершеннолетний, то к его родителям, характерно, например, заявление ходатайства, связанного с изменением оценки своих исковых притязаний. Ну, например, если судебное заседание проходит спустя год-полтора после совершения преступления, причинения ущерба, то потерпевший просит пересчитать сумму своих исковых претензий с учетом изменения курса рубля.
В некоторых случаях заявляются и другие ходатайства. Ну, например, существует практика, согласно которой защитник, не уверенный в том, что его подзащитный будет оправдан судом, а оправдательные приговоры в России выносятся не более чем в одной трети процентов случаев. То есть в 98 годы было 0.36 оправдательных приговоров от числа всех остальных приговоров. Вот защитник пытается бросить пробный шар. Он ходатайствует о возвращении дела для производства дополнительного расследования. Такое ходатайство обсуждается с участием сторон. Суд удаляется в совещательную комнату и выносит свое определение. Если такое ходатайство удовлетворяется, то защита обычно считает это своей победой. Но если оно не удовлетворяется, то это воспринимается как плохой признак, который свидетельствует о том, что суд настроен считать те доказательства, которые были рассмотрены достаточно вескими. Благодаря этому этапу процесса стороны могут еще обменяться какими-то вопросами. Например, подсудимый может что-то уточнить у потерпевшего. Потерпевший - что-то спросить у подсудимого. Если допрошенные и свидетели находятся в зале, то можно спросить что-то и у них.
Иногда на последний день судебного следствия вызывают экспертов. Вот тогда эксперты присутствуют на протяжении всего рабочего дня в зале, и можно в порядке дополнения судебного следствия спросить о чем-то и их, потому что эксперты не только дают заключение, но можно и провести их допрос. В том случае, если все заявили ходатайства, какие хотели, эти ходатайства были обсуждены и отклонены или приняты, суд дополнил судебное следствие или отказал в его дополнении, - вот после этого судья объявляет судебное следствие завершенным, и тогда суд переходит к выслушиванию судебных прений.
Илья Дадашидзе:
И последняя рубрика нашей программы "Письма", в которой мы вновь обращаемся к экологии, точнее, к преследованиям за экологию. Редакция экологической газеты "Зеленый луч", экологические активисты городов Касимов Рязанской области и Рязань, движение "Хранители радуги", говорится в обращении, поступившем в передачу "Человек имеет право", просят о помощи. Беспредел со стороны руководства завода "Кросберс" в Касимове Рязанской области усиливается. Здесь продолжают громить лагерь движения "Хранители радуги".
"Избиение, поджоги, травля собаками, изъятие документов, денег, личного имущества - цинично снимаются на видеокамеру. В результате происходящего еще 7 августа у нас пропал экологический активист, и до сих пор его местонахождение не известно. Городские власти полностью передали контроль над ситуацией в руки руководителей "Кросберса", несмотря на то, что их экологическая и правовая несостоятельность, ставшая причиной волнений в Касимове доказана по суду. Наши многократные обращения во все мыслимые инстанции остаются гласом вопиющего в пустыне." Редактор газеты "Зеленый луч" Татьяна Артемкина. И приписка к письму: "В 8 часов утра 23 августа 8 "ПАЗиков" с рабочими завода "Кросберс", грузовые машины и другая техника окружили лагерь "Хранителей радуги". Восемь человек избили, двух насильно обстригли и заставили волосами и руками красить забор. Из легковой машины за всем этим наблюдала генеральный директор "Кросберса". Экзекуция сопровождалась словами: "если через 15 минут не уберете лагерь - запашем его вместе с вами".
Приехавшая на место событий милиция не вмешивалась в происходящее, а чуть позже ребят забрали в отделение для дачи показаний".
Сразу поясню слушателям нашей передачи. Касимовские члены международной экологической организации "Хранители радуги" выступают против строительства здесь завода по переработке электронного лома для получения цветных и драгоценных металлов. Как пояснил в телефонном разговоре со мной сотрудник газеты "Вечерняя Рязань" Василий Пугнин, автор статей и репортажей, посвященных этому вопросу, протест экологов вызывает, во-первых намерение построить подобное предприятие в районе со щадящем земледелием, а во-вторых, попытка руководства "Кросберса", осуществляющего это строительство, оснастить его оборудованием, зарекомендовавшем себя как весьма небезопасное для окружающей среды.
Первый лагерь "Хранителей радуги" в районе строительства завода появился в середине 1998 года. Тогда районные власти приняли сторону экологов. Последовало судебное разбирательство, где были опротестованы данные экологической экспертизы, свидетельствующей в пользу строительства. Однако решение суда из-за затяжек с подачей кассационной жалобы в силу до сих пор так и не вступило, что дало возможность "Кросберсу" продолжить монтаж оборудования.
Вторично лагерь "Хранителей радуги", пытающихся помешать строительству, был разбит в начале августа нынешнего года. И сразу же руководство "Кросберса" стало прибегать против участников этой акции к насильственным действиям. А несколько дней спустя бесследно исчез один из обитателей лагеря. Местная жительница, рассказал Юрий Пугнин, видела, как группа парней избивала молодого человека, а затем увезла его в неизвестном направлении. И хранители склонны предполагать, что это и был их пропавший товарищ.
Что же касается забора, огораживающего стройку, о котором идет речь в письме редактора газеты "Зеленый луч", то после очередного избиения активистов "Хранителей радуги" на нем появился лозунг с резкими высказываниями в адрес дирекции "Кросберса".
Повторяю, все это стало известно со слов рязанского журналиста Юрия Пугнина. С самими Касимовскими членами "Хранителей радуги" связаться так и не удалось. Контактный телефон, указанный в их письме, явно неисправен. Мнение правоохранительных органов города Касимов узнать также не удалось. Исполняющий обязанности районного прокурора Евгений Попов хотя и признал, что сведения о событиях вокруг касимовских борцов за экологическую безопасность секретными не являются, категорически отказался говорить о них по телефону.
Приведя в нашей передаче письмо редактора газеты "Зеленый луч" и краткие пояснения к нему, хотим заметить, что в одном из ближайших наших выпусков мы вернемся к этой теме более подробно.
Илья Дадашидзе:
Завершая на этом рубрику "Письма", напоминаю адрес московской редакции Радио Свобода: 103006, Москва, Старопименовский переулок, дом 13, корпус 1. Пишите нам, ваши письма прозвучат в нашей программе.